Клуб "АТАКА"

Освободите Вилли!
(Литературная предыстория)

Президент Объединенных Филипсин Вильям Бенито ехал в своем шикарном блестящем черном лимузине, предвкушая отдых на берегу океана. Лимузин сопровождали мотоциклисты в блестящей черной кожаной форме. Кортеж выглядел, как и положено выезду президента, и должен был вызывать у народа прилив верноподданнических чувств. К сожалению, подумал Бенито, далеко не все воспринимали роскошную жизнь президента как символ благополучия государства. Были даже такие, кто утверждал, что как раз за счет благополучия государства и достигается эта роскошь. Конечно же, они были не правы. Стоит только посмотреть на отборный столичный полк! Блистающие на парадах и учениях, беззаветно преданные президенту. Ну что же, кроме армии, может так ясно продемонстрировать стабильность государства и устойчивость правительства? Ну а что касается счетов в швейцарских банках, некоторого количества предприятий, роскошного дворца и загородных вилл, так ведь президент и не должен быть голодранцем, не так ли? Тем временем кортеж въехал в ворота, открывшиеся в высокой белой стене. За стеной благоухал любовно взращенный Бенито, разумеется, руками садовников, огромный цветник. Он был гордостью президента и оказывал сильное влияние на политические и экономические переговоры. Разве можно сравнить обстановку в душном городе, где даже лучшие кондиционеры не спасают от выжимающей последние капли пота жары, с радующим глаз тропическим великолепием. Вот и сейчас, несмотря на официальную версию об отдыхе президента, на самом деле он собирался не только отдохнуть, но и решить некоторые вопросы, связанные с деятельностью некоего американского синдиката. Определенная таинственность была связана с тем, что большую часть налогов, а точнее сорок процентов от начисленных, синдикат должен перечислять в швейцарский банк, а в казну государства только тридцать. В результате все остаются в выигрыше: в государстве развивается промышленность, синдикат тратит меньше денег на организацию нового производства, а президент обеспечивает свою старость. - Этот хапуга окончательно развалит экономику! - возмутился министр внутренних дел, прочитав доклад о встрече президента с представителем синдиката. Габриэль Мария Санчес был соратником и лучшим другом президента. Они вместе боролись за победу на первых выборах после свержения диктатуры, писали конституцию страны, боролись с прихвостнями старого режима, и всегда незаметный Габриэль был на шаг позади великолепного Бенито, обеспечивая выполнение принятых решений. Но последнее время действия президента стали вызывать раздражение Габриэля и еще нескольких бывших сподвижников. К сожалению, заботясь о стабильности государства после долгого периода диктатуры, они своими руками установили срок пребывания президента у власти - двенадцать лет. Так что дожидаясь перевыборов, даже в случае победы над обладавшим исключительной энергетикой Бенито, они рисковали получить в наследство рухнувшую экономику. К тому же, противостояние между армией и полицией все обострялось. На севере страны еще оставались неугомонные сторонники бывшего диктатора, операции против которых и были камнем преткновения. Стоило какому-нибудь солдату подстрелить даже курицу партизана, как министр обороны представлял это блестящей победой, и на армию сыпался дождь наград, в то время как полиции доставались лишь тычки за проваленные операции. Да их невозможно не провалить, действуя только тупой силой, а план постепенного лишения партизан их баз, опоры на местных жителей, натыкался на тупое сопротивление армии. А с каждой проваленной операцией к Габриэлю гулкими шагами все ближе подходила женщина с пустыми глазами - госпожа Отставка. Он не представлял себе жизни без влияния на государственные дела, влияния - он был уверен в этом - всегда идущего на пользу стране. Нет, он не мог этого лишиться, его жизнь потеряла бы смысл. А сейчас подворачивался великолепный случай повлиять на ситуацию: через месяц выставка вооружений в Абу-Даби, и этот солдафон, в равной мере обожающий президента и оружие, непременно улетит туда. - Пора принимать меры. - Решил Габриэль Санчес и набрал номер.
Министр обороны Филипсин наслаждался. Выставка вооружений была не просто возможностью закупить новую технику для лелеемой президентом армии. Вид танка Т-90, летящего над барханом, в это время стреляющего в мишень да еще и умудряющегося попасть, завораживал. Танк казался живым существом, борющимся за свое существование, сильным и изящным одновременно. Как-то забывалось, что этот красавец весит пятьдесят тонн, что внутри оглохший и плюющийся песком экипаж, без которого машина не сдвинется с места. Красивее только современные истребители. Тут Роберт Джексон вздохнул: годового бюджета Филипсин не хватит, чтобы купить даже крылышко. Для своей армии он должен был приобрести только некрупную, но современную бронетехнику. Она, конечно, тоже стоила недешево, любая фирма была готова побороться за контракт на поставку, но эти самолеты, летающие не за счет крыльев, а по воле конструкторов, были доступны только сверхдержавам. Тем временем, уставший танк завершил выступление, мишени догорели. На сегодня показ закончился, и гости потянулись к автостоянке. Габриэль Санчес был назначен министром внутренних дел не за красивые глазки, а за способность предвидеть каждую мелочь и просчитать возможные действия всех противников. Ошибался он редко. Вот и сейчас он практически в одиночку разработал операцию по изоляции президента, в которой было продумано буквально все. Все должно быть сделано быстро, тайно и не в столице. Новая гражданская война была неизбежна, если президент откажется передать власть новому правительству, а Габриэль слишком любил свою страну, чтобы снова ввергнуть ее в хаос. В народе сторонников у президента хватало, далеко не все были согласны с тем, что его экономическая политика неправильна. К тому же, в столице и неподалеку расквартированы верные ему войска. А вот если президента увезти из привычного окружения и хорошенько надавить, то можно обойтись без кровопролития. Единственный человек, который был безоговорочно на стороне президента и мог повлиять на ситуацию - министр обороны - отсутствовал, и воспрепятствовать его появлению можно было различными способами. Остальные - они ведь нормальные люди, со своими слабостями и интересами, их легко запугать или подкупить. Место, где можно будет спрятать президента, уже подготовлено. Недалеко от границы, в тихом районе, где нет армейских частей. Там за порядком следит полиция, а она подчиняется министерству внутренних дел, а точнее лично ему, Габриэлю Санчесу. Пограничники не в счет: эта часть страны была практически не затронута гражданской войной, с соседним государством поддерживались дружеские отношения, и пограничникам оставалось только отъедаться за счет контрабандистов. Самая сложная часть операции - собственно похищение - тоже была тщательно продумана и отрепетирована.
Алекс Клэренс демонстративно щелкнул каблуками, одновременно резко склонив голову. Этот ритуал он скопировал из немецких фильмов и фильмов про нацистов и воспроизводил его достаточно точно, за исключением вскидывания руки. Немецкая выправка соответствовала его желанию выглядеть самым преданным и элегантным одновременно. Однако по жизни Алекс вовсе не был таким педантом и аккуратистом, как немец. Его жизненные приоритеты включали деньги, выпивку, женщин и все это ценой как можно меньших усилий. Алекс был начальником президентской охраны и держался на этой должности по двум причинам. Во-первых, до сих пор на президента никто не покушался, диктатура выбила из людей желание противоречить власти, а те, у кого такое желание сохранилось, еще с тех времен были на стороне Бенито. Во-вторых, президент любил лесть и ярко выраженные знаки поклонения, а ни на то, ни на другое Алекс не скупился. Как следствие, президентская охрана сверкала черной кожаной формой, на тренировках по рукопашке охраннички демонстративно махали ногами и кидали друг друга, а президент, любивший маньяков во всех их проявлениях, оставлял в покое Алекса, несмотря на все его недостатки. Через час после разговора с президентом охрана во главе с Алексом, не упускавшем случая покрасоваться на мощном мотоцикле, ждала выезда президентского лимузина.
Габриэль Санчес улыбнулся: его приманка сработала. Только что ему сообщили, что президент договорился о тайной встрече с американским бизнесменом. Это действительно был американец и, в какой-то мере, действительно бизнесмен. Только продавал он свои услуги в различных не совсем законных видах деятельности. В частности, именно он обеспечивал Габриэля контрабандным оружием в последние годы диктатуры. Пилот президентского вертолета уже получил соответствующие инструкции. Все шло по разработанному плану.
Президентский кортеж подъехал к летному полю. Провожая президента к вертолету, Алекс попытался еще раз уговорить его взять с собой охрану хотя бы еще на одной машине. Но Бенито, уверенный в своей безопасности и более заботящийся о сохранении встречи в секрете, был непреклонен. С ним полетели только личный секретарь и один охранник. Алекс удивился, что маленький стеклянный пузырь кабины вместил их всех вместе с пилотом, и с усмешкой вспомнил, как незадолго до выборов не умеющий пилотировать летающую технику Бенито перед телекамерами выходил с места пилота из севшего на столичном аэродроме вертолета. Имиджу кандидата в президенты это пошло на пользу, а вертолетом, конечно же, управлял второй пилот. Теперь Бенито занял место второго пилота, вертолет взлетел. Через сорок минут в кабине появился запах дыма. Крайне неприятное ощущение, особенно если вспомнить, что на этой штуке нельзя спикировать и сбить пламя, подумал Бенито, насмотревшийся фильмов про летчиков. Запах горелой изоляции становился все сильнее, уже был виден дым, валивший из-под приборной панели, индикация радиостанции потухла, зашкалившая стрелка амперметра вплавилась в циферблат. Пилот, забыв про президента и ругаясь, как сапожник, лихорадочно выискивал место для посадки среди до безобразия сплошной зеленой массы леса. Шлейф молитв и ругательств, потянувшийся за вертолетом, был почти видимым. Наконец в лесном массиве появился разрыв, и машина устремилась туда. Как ни странно, там даже оказалась оборудованная посадочная площадка, на которой стояли полицейские машины. Как только все выбрались из вертолета, в кабине раздался взрыв и полетели осколки стекла. На удивление вовремя. Полицейские кинулись к вертолету, для полноты картинки не хватало только завывающих пожарных машин. Несколько одуревшего президента проводили к зданию. К Бенито подошел здоровенный мулат, капитан полиции, вытянулся и представился. - Господин президент, капитан Роберт Тайсон, командир подразделения по борьбе с наркотиками южного округа. - Классическая выправка капитана несколько расплылась, и с едва уловимой долей ехидства он осведомился: - Чем я могу быть вам полезен? - Да вы что, не видите? Страна только что чуть не потеряла своего президента! Обеспечьте мне связь со столицей. - Что вы, господин президент, у нас еле-еле налажена связь с нашими парнями на границе. Мы можем отвезти вас на виллу "Алькатрас ", оттуда вы сможете связаться со столицей. Тут Бенито подумал, что надо бы действительно выделить полиции побольше денег, ведь удивительно, как они всегда оказываются в нужном месте в нужное время. А вслух сказал: - Не веселенькое название у этой виллы, но, похоже, у меня нет выбора. - Я рад, господин президент, что вы это понимаете. - усмехнулся Тайсон. От этой фразы у президента пробежали мурашки по коже. Ох, не так разговаривает простой капитан полиции с президентом страны, пусть даже тот и свалился с неба прямо на головы полицейским. Пожалуй им и правда надо больше платить. По дороге к машине уже оправившийся от шока Бенито поинтересовался у Тайсона, не родственник ли он боксеру, кусающему противников за уши. Посмотрев на внушительные кулаки капитана, было нетрудно прийти к такому выводу. Когда полицейские машины скрылись за поворотом, пилот подошел к вертолету и стал вытряхивать из кабины осколки стекла. Хорошо, что в суматохе президент забыл про него и не стал допытываться, что случилось с вертолетом. Финальный взрыв был очень эффектным, да и молодцы полицейские быстро увезли президента, а его охранник мог только ногами махать, подумать о причине происшествия у него мозгов не хватило. Кроме радиостанции сгорели только несколько не очень существенных приборов, а взрыв выбил стекла и опалил обивку, как и было рассчитано. Выбросив большую часть битого стекла, особенно тщательно почистив сиденье и не обращая внимания на хрустевшие под ногами осколки, пилот уселся в кресло и запустил двигатель. Тут он вспомнил про приготовленные толстые перчатки и шлем, ведь лететь со скоростью сто двадцать миль в час без стекол будет очень холодно. Через некоторое время вертолет взлетел и направился на юг, к границе, миновать ее незаметно не составит труда. А там его ждет вторая часть весьма солидного вознаграждения за маленькую и безопасную инсценировку.
Через час Алекс Клэренс узнал об исчезновении вертолета. Не было никаких сигналов бедствия, он просто не прилетел к месту назначения. Алекс пожалел, что не настоял на отправке второго вертолета с охраной. Еще через час, когда стало ясно, что дело не в мелкой неполадке или небольшом отклонении от курса, сожаление приобрело вкус хинина. Несмотря на заевшую пластинку, постоянно повторявшую в мозгах "Твою мать, твою мать, твою мать...", Алекс нашел силы распорядиться об отправке трех вертолетов по маршруту президентского. И когда они не обнаружили никаких следов крушения, ни по маршруту, ни рядом, вот тут стало ясно, что дело темное. Перед Алексом во весь немалый рост встала проблема - что делать дальше. Можно было развернуть общенациональные поиски, поднять армию, полицию... Стоп. Не полицию. Алекс знал о неприязни министров обороны и внутренних дел, распространявшуюся и на их людей. С одной стороны, соперничество может послужить дополнительным стимулом для поиска, а с другой, не выгодно ли исчезновение президента министру Санчесу? Может лучше, не поднимая шума, организовать поиски своими силами, тогда и все лавры достанутся именно ему, Алексу. И президент ведь не марионетка на веревочках, он за свою жизнь сам выкручивался из сотни неприятных ситуаций. Если предугадать его действия, а Алекс достаточно хорошо знал не плакатный образ президента, а его реальные склонности и способности, то можно будет провернуть веселенькое дельце.
Роберт Джексон узнал об исчезновении президента через три часа. Он как раз вернулся с очередного показа техники в состоянии легкой эйфории, вызванной зрелищем сил, превосходящих все доступное до сих пор. У одних людей такое ощущение появлялось после посещения оперы или картинной галереи, у других оно вызывалось физическим или умственным достижением исключительных результатов, а большинству для достижения подобного состояния было достаточно некоторой дозы спиртного. Еще с порога номера Джексон услышал трель телефона. Видимо, кто-то из персонала отеля увидел его и поспешил узнать, не нужно ли чего господину министру. Улыбаясь, Джексон поднял трубку. Его улыбка таяла, по мере того как Алекс, стараясь не говорить прямо, описывал ситуацию. А ситуация была более чем сложная. Договорившись предпринять кое-какие шаги, они попрощавшись. Джексон подошел к бару, налил виски в широкий стакан со льдом и постарался трезво оценить перспективы. Скорее всего, исчезновение президента - результат заговора Санчеса. Так что о возвращении домой можно и не мечтать: если не арест, то уж бомба в самолете точно обеспечена. С другой стороны, пока нет информации о смерти президента, велика вероятность, что он жив, и еще можно попытаться выручить его. Джексон связался с Ойгеном Эдвентером. Как глава оружейной фирмы, тот тоже был в Абу-Даби. Джексона связывала с Эдвентером не только дружба, но и давние деловые связи. Практически вся военная техника, закупленная армией за последние три года, поставлялась именно его фирмой. И уже практически был подписан контракт еще на одну крупную партию. Эдвентеру тоже было что терять в случае перемены власти. К тому же, он вполне оправдывал свою фамилию, доставшуюся одному из его предков, английскому корсару, за такой же характер.
Когда машины въехали во двор виллы, за ними начали задвигаться створки ворот. Бенито, услышав лязг тяжелого засова, оглянулся, но увидел, как створки бесшумно соприкоснулись. Пытаясь заглушить нехорошее предчувствие, Бенито приказал поскорее доставить его к телефону. Полицейские очень вежливо проводили его в кабинет. Первое, что бросилось ему в глаза - сидевший за столом Санчес. - Габриэль, какого черта! - взорвался Бенито. - Не надо истерик, Вилли, давай спокойно все обсудим. - Что тут обсуждать! Да я тебя в порошок сотру! - произнося это Бенито уже понимал, что, видимо , тут диктует условия Габриэль, который и затеял все это, включая пожар в вертолете. Оставалось надеяться, что Габриэль в запале выскажет больше, чем собирался изначально. - Неужели ты думаешь, что это сойдет тебе с рук? Меня очень скоро найдут, а тебя очень скоро повесят. - Не обольщай себя беспочвенными надеждами, Вилли. Искать тебя будут в другом месте - вертолет сильно отклонился от курса. Сегодня он уже за границей, а завтра его перекрасят и продадут. Поэтому перестань кипятиться, давай обговорим все, как солидные политики. - Мне не о чем говорить с подлым путчистом! - Патетически воскликнул Бенито, поняв из последней фразы, что сейчас его убивать не собираются. - Надо же, какой пафос! Браво! В тебе умирает великий актер. Жаль, что зрителей маловато. - Зато их будет достаточно, когда тебя вздернут. - Мне кажется, сейчас ближе к петле именно ты, так что угомонись и выслушай меня. Бенито решил, что пора узнать предложения (или требования?) Габриэля. - Ладно, душегуб, выкладывай, что ты хочешь. - Вот так то лучше. Ты последнее время только обвиняешь меня, но это ты развалил страну, и хочешь чтобы все думали, что в этом виноват злодей Санчес. Меня ты упрячешь за решетку, а сам продолжишь набивать карманы. Так вот - этого не будет. Ты передашь власть мне, а сам отправишься в отставку писать мемуары. Если ты согласишься, то я гарантирую тебе все привилегии, полагающиеся экспрезиденту. - А если не соглашусь? - Ну, ты же умный человек, и представляешь, что мне дороги назад нет. Я получу твою отставку любыми средствами. - Я надеюсь, что у тебя тоже мозги еще остались. Когда поднимется армия, и эту чертову виллу окружат верные мне солдаты столичного полка, то даже при всем моем желании тебе не удастся обтяпать передачу власти. И как ты потом собираешься удержаться у власти, если я захочу вернуть ее себе? - Не считай меня идиотом, я давно все продумал. Быстро нас не найдут, потому что искать будут тихо, не привлекая внимания. Если весть о перевороте получит огласку, то все партизаны на севере начнут такую гражданскую войну, что армия будет занята всерьез и надолго, загнанная мною в подполье оппозиция начнет борьбу за власть с весьма серьезной надеждой на успех. Поэтому никто не захочет сообщать солдатам об исчезновении президента. А как удержаться у власти - это мои проблемы. - Эти проблемы касаются и меня - я не хочу в ближайшее время своих пышных похорон, пусть и со всеми положенными бывшему президенту почестями. - В твоей жизни я заинтересован не меньше тебя, если, конечно, ты передашь мне власть. Я расскажу тебе о всех гарантиях, уверен, они тебя вполне устроят. - Дай мне обдумать ситуацию и верни моих людей. Надеюсь с ними ничего не случилось? Санчес направился к двери, подумав, что Бенито даже в такой ситуации умудряется диктовать свои условия, а вслух сказал: - Через час ты должен принять решение. - Вряд ли я приму какое-нибудь решение до завтра. - Отозвался Бенито. Сделав вид, что не услышал последней фразы, Санчес вышел из кабинета.
Санчес с трудом удержался от того, чтобы с силой хлопнуть дверью. Конечно, он не ожидал, что Бенито будет на коленях умолять его сохранить жизнь, но такая наглость! Да, Санчес действительно ни при каких условиях не собирался убивать президента: живой экспрезидент послужит лучшим доказательством демократии в стране, а это кредиты из других стран, без которых невозможна реанимация экономики. А в случае провала он не хотел, чтобы смерть президента послужила причиной гражданской войны. И к тому же гораздо больше стран будут готовы приютить заговорщика, не запятнавшего свои руки кровью народного избранника. Но, как Санчес надеялся, эти мысли он тщательно скрыл. Понимая, что через час он ничего не добьется от упрямого Бенито, Санчес решил вернуться в столицу, чтобы лично следить за развитием обстановки. При этом он прекрасно понимал, что министерство внутренних дел постараются не информировать об исчезновении президента.
После отъезда Санчеса Тайсон проверил своих людей. К этому времени все уже переоделись и старательно изображали отдыхающих. По инструкции Санчеса они должны были вежливо и корректно общаться с президентом и его людьми, но не позволять им высовывать даже кончик носа за ворота виллы. Больше всего Тайсона раздражало то, что им необходимо стараться выполнять все прихоти президента, касающиеся питания. Капитан считал, что отправлять машину в ресторан три раза в день за едой и напитками - непозволительный риск. Машина Санчеса подъехала к лабиринту из бетонных блоков и медленно поползла между ними. Габриэля раздражала эта задержка, но он сам распорядился поставить блокпосты в этом районе месяц назад, воспользовавшись в качестве предлога случаем перехвата пограничниками груза взрывчатки, которую оппозиционеры пытались переправить по маршруту, проторенному контрабандистами. Санчес понимал, что блокпост пропустит любое армейское подразделение, тем более службу охраны президента, но ему доложат об этом немедленно.
Губернатор округа Сан-Паоло Юрген Майкл Росселини был в недоумении. Министр внутренних дел Габриэль Санчес был в его округе, но не нанес официального визита. Это тем более странно, что через несколько месяцев планируются международное юношеское ралли, в проведении которого заинтересовано и правительство Филипсин. В прошлом году, когда праздновалось 195-летие посещения адмиралом Крузенштерном округа, с тех пор носившего имя русского святого, министр Санчес прибыл раньше остальных гостей. Вместе с губернатором он отметил это событие в лучшем ресторане округа, если не всей страны, "Три медведя". Ресторан был гордостью губернатора, всем высокопоставленным гостям он рассказывал русскую легенду про девочку-блондиночку и трех медведей. А теперь ему докладывают, что министр Санчес провел несколько часов в районе границы и уехал в столицу. Что-то здесь затевается. Плох тот политик, который не собирается стать президентом. Росселини был хорошим политиком и не терпел, когда что-то происходило за его спиной. Он должен быть в курсе.
Тони Гонзалес потер рукавом медаль. Конечно, не золото, но блестит гордо. И досталась легко. Правда, особой заслуги Тони здесь не было, а была цепочка совпадений. Сначала патруль заметил лодку, это случалось не редко, он сразу доложил на заставу, это было уже труднее с нашими-то радиостанциями, грузовик оперативной группы завелся сразу, а это случалось все реже и реже, а когда контрабандисты отказались сдаться и начали стрелять, результатом выстрела из гранатомета по лодке был такой взрыв, что у пограничников заложило уши и перед глазами часа два плавали радужные круги. Такое могло быть только в случае детонации в лодке груза взрывчатки. Командование даже не потребовало подтверждения: паника местных жителей и характерные следы сильного взрыва послужили весьма приемлемым доказательством. Тем более, официальная пресса всегда любила описывать победы доблестной армии, а президент любил лично вручать награды отличившимся офицерам. А уж журналистов собрать постарались более, чем достаточно. На награждении Тони встретился со старым школьным другом - Алексом Клэренсом, который явно обошел его в карьере и возглавлял охрану президента. Но Тони считал, что тоже неплохо устроился. Южная граница всегда была спокойной, а контрабанда доставляла не столько хлопоты, сколько доходы. Единственное, о чем он сожалел во время службы - что здесь не заработаешь славы и наград. А благодаря случаю со взрывчаткой он теперь получил и то, и другое. Он только опасался, что транспорты с оружием станут постоянными, и будет позорно, если один из этих транспортов прошляпит его застава, а перехватят расплодившиеся патрули копов.
Джин с тоником уже согрелся в стаканах, дым сигар пропитал стены и начал просачиваться с изнанки, но окончательного плана освобождения президента Джексон и Эдвентер так и не выработали. К этому времени они уже знали от Алекса приблизительный район, где может находиться президент. Эдвентер распорядился отправить людей и технику к южной границе Филипсин, естественно, с другой стороны. Джексон, руководствуясь принципом "я не трус, но я боюсь", категорически отказывался пересекать границу в любом качестве: пассажира самолета, поезда или автомобиля, министра обороны или частного лица. Но всеми оставшимися за границей силами, средствами и связями был готов помочь президенту.
Президент Бенито мрачно смотрел в отделанную деревом стенку. Его бравада перед Санчесом, конечно, была не совсем блефом, но близко к тому. Долго тянуть резину, надеясь, что его вытащат отсюда, невозможно. День Независимости. Каждый год в этот день в 12 часов президент обращался к гражданам страны. А это шестая годовщина его пребывания у власти, он должен выступить. Кто бы ни взялся за его спасение, он должен сделать это до двенадцати часов третьего мая. Во дворе виллы послышался шум машины, в доме забегал народ. "Приехал старый койот" - решил Вилли и не ошибся. Санчес сразу прошел в кабинет и начал разговор: - Надеюсь, сегодня мы воздержимся от ехидных перепалок и сразу перейдем к делу. - Да я уж понял, что ты пытаешься закончить все третьего мая, но расскажи как именно. Тогда и обсудим детали. - Тебя интересует технология передачи власти? Она проста: мы сообщим народу почти правду - президент попал в авиакатастрофу, теперь его жизнь вне опасности, но полное излечение займет около шести месяцев, поэтому он передает бразды правления своему старому соратнику и ближайшему другу, мудрому политику Габриэлю Санчесу. Мы отснимем обращение президента на видео и пустим в эфир в полдень в день независимости. Народу этого будет достаточно, а для всего мира нужно немножко больше. Поэтому в 13-00 сюда приедут журналисты, и я расскажу им подробности катастрофы, состояние президента на данный момент, и конечно покажу им живого, но не совсем здорового президента. Им не трудно будет понять, что из-за отсутствия поста вице-президента обязанности президента должен исполнять кто-то из его ближайших соратников. Мы же были соратниками, не так ли? Ну а я приму меры, чтобы ты при журналистах вел себя прилично и выглядел убедительно. Одна инъекция тебе не повредит, ее действие кончится достаточно быстро. Ты можешь попытаться выкинуть какую-нибудь штуку, но под действием препарата будешь выглядеть слабоумным и это повредит тебе больше, чем мне. - А что будет после? - Тебе придется пожить здесь под усиленной охраной несколько месяцев, до полного "выздоровления". После такого отсутствия ты не сможешь вернуть себе власть, я ведь не собираюсь терять время даром. А ты сможешь наслаждаться всеми привилегиями, но не сможешь влиять на политику. Но учти, у меня есть материалы о некоторых твоих грешках, опубликование которых может сильно подмочить твою репутацию. - Все это красиво и логично, но где гарантии? - Моего слова тебе недостаточно? - Хотелось бы чего-нибудь более существенного. - Тебя ведь хорошо здесь кормят? - Вообще то да, но при чем здесь это? - Теперь представь, что кто-то пытается разузнать все о происшедшем. Он узнает, что президента сюда привезли, кормили и охраняли, и держали все в тайне, пока его жизнь была в опасности. Сложится легенда, которую разрушать невыгодно ни мне, ни тебе. В такой ситуации мертвый президент рождает слухи и легенды о дворцовом перевороте, а живой президент служит хорошей гарантией от подобных слухов и свидетельством законности новой власти. И потом, ты считаешь, что у тебя есть выбор? Они еще долго обсуждали детали, но уже было ясно, что другого выхода у Бенито нет и ему придется согласиться.